Еще в "Комиссаре" есть сцена, когда евреев гонят на расстрел. Это было мое предвидение будущего героев, а никто не понимал этого эпизода. И даже в 1987 году, когда картину было разрешено снять с полки, наши революционеры из Союза кинематографистов Климов и Смирнов требовали вырезать этот кусок. Так вот снимали мы в городке Каменец-Подольский, это возле крепости Хотин, на взятие которой еще Ломоносов оду написал. Когда мы набирали массовку для этой сцены, евреи ни в какую не хотели сниматься. Думали, что мы насмехаться над ними будем. Никак не могли их переубедить. А время-то идет, группа бунтует, Мордюкова в шоке. Тогда я написал письмо секретарю ЦК компартии Украины товарищу Скобе с просьбой помочь, мол снимаем фильм о революции, о трагедии местечковых евреев, а массовку набрать не можем. И Скоба направил распоряжение: "Выделить для съемок "Комиссара" по два еврея с фабрики, завода, кожкомбината". Люд вроде собрались. Надели на них звезды Давида, задымили съемочную площадку, музыку пустили, а они стонут, плачут, ни в какую сниматься не хотят. Масла в огонь подлил еще и тот факт, что я, сам того не зная, выбрал для съемок место, на котором отступающие нацисты расстреливали евреев. Тогда Мордюкова вышла к массовке и сказала: "Товарищи евреи, как же вам не стыдно. Мы ведь кино о доброте человеческой снимаем!". А они ответили: "Товарищ артистка, мы вам верим и сниматься будем. Только вы нас не обманите". Вот так и снимали.
Нашлось
http://www.youtube.com/watch?v=BmUSG2wnRGU
Его не вырезали, но хотели:
http://www.izvestia.ru/culture/article3019874/
Еще в "Комиссаре" есть сцена, когда евреев гонят на расстрел. Это было мое предвидение будущего героев, а никто не понимал этого эпизода. И даже в 1987 году, когда картину было разрешено снять с полки, наши революционеры из Союза кинематографистов Климов и Смирнов требовали вырезать этот кусок. Так вот снимали мы в городке Каменец-Подольский, это возле крепости Хотин, на взятие которой еще Ломоносов оду написал. Когда мы набирали массовку для этой сцены, евреи ни в какую не хотели сниматься. Думали, что мы насмехаться над ними будем. Никак не могли их переубедить. А время-то идет, группа бунтует, Мордюкова в шоке. Тогда я написал письмо секретарю ЦК компартии Украины товарищу Скобе с просьбой помочь, мол снимаем фильм о революции, о трагедии местечковых евреев, а массовку набрать не можем. И Скоба направил распоряжение: "Выделить для съемок "Комиссара" по два еврея с фабрики, завода, кожкомбината". Люд вроде собрались. Надели на них звезды Давида, задымили съемочную площадку, музыку пустили, а они стонут, плачут, ни в какую сниматься не хотят. Масла в огонь подлил еще и тот факт, что я, сам того не зная, выбрал для съемок место, на котором отступающие нацисты расстреливали евреев. Тогда Мордюкова вышла к массовке и сказала: "Товарищи евреи, как же вам не стыдно. Мы ведь кино о доброте человеческой снимаем!". А они ответили: "Товарищ артистка, мы вам верим и сниматься будем. Только вы нас не обманите". Вот так и снимали.